«Главный решала страны»: у адвоката Ефремова есть «козырь»

Защитник Михаила Ефремова сообщил о козыре, который докажет невинность артиста в погибели вагоновожатого. Помимо того, он рекламировал пресс-конференцию, на которой перескажет, как в суде предотвращат его юридической деловитости. О том, почему он считает дело Ефремова наиболее легким в своей практике, за что завоевал статус «основного решалы стороны» и почему хватится за состояние звезд — Эльман Пашаев сообщил в интервью «Газете.Ru».— Вы не раз сообщали, что капните в суде непричастность лицедея Михаила Ефремова, невзирая на все прецеденты, свидетельствующие о его вине. Откуда подобная убежденность?Эльман Пашаев: Я же не гадалка. Свидетельства изучаю, смотрю ткани криминального состояние. В предзнаменование от кое-каких, я в этом очень отлично маракую – все-таки моя умелая активность, я криминалист. Развлекает еще тот факт, что еще не так давно у этого же следователя, который ведет дело Ефремова, я из-под стражники отпустил того, на ком спадали два покойника. А тут вообще одна жертва.— То есть у вас есть подтверждение, какое итоге все расставит по собственным зонам?— Безусловно. Но вручу я козырь не сразу. Сначала будем внимать. Многие мыслят, что я кого-то за руль посажу, буду сообщать, что Ефремова за рулем вообще не было. Капризов вокруг очень много, но все они не отвечают реальности. Особенно другая сторона обожает намечать, как я буду «отмазывать» подзащитного. Но это все не соответствует реальности. Там как минимум всюду были камеры – не знаю, кем необходимо быть, чтобы в подобных договорах фальсификацией учиться.— С полярной стороной я знаюсь любой день – хотя только через корреспондентом. Ну, а если серьезно, то да — уже говорил с Виталием, братом мертвого. И с отпрыском. Но почему-то вырабатывается таковое ощущение, что они как словно господу молились, чтобы его не стало, и теперь мыслят: «Как отлично, что это случилось».— Ранее вообще никто с потерянным не общался. Тут даже когда он умер, всем звонили, а они выискали море отговорок, чтобы не приехать. Но только врубились телеканалы и начали предлагать средства – сразу, ой боже мой. Он еще в холодильной камере валялся, а сродники уже по телеканалам летали. Потому в их отношении меня очень смущает речь «пострадавшие» — необходимо всегда детализировать, о ком идет речь. Мама безмятежного и супруга только могут эдакими сообразовываться, да и то только частично.— Какие в целом надежды от процесса – выручит ли Ефремову звездный статус? Или же из-за отклика судить будут с специальной твердостью?— Я, безусловно, желаю извинительный приговор. Но это, прямо скажем, моя мечта. Пока что вся туфта и звездный статус Ефремова только очень препятствуют трудиться. Был бы иной человек, я бы уже давным-давно сломал это криминальное дело.— Можно ли назвать дело Ефремова наиболее непростым в вашей практике?— Дело Ефремова — самое несложное в моей практике. Это девственная хотя. Просто его разнесли так, словно это дело века решается. Вы же не видите, какие состояние я испытываю. Повествовать о них не могу, но поверьте – тут все кончится очень легко.— Кстати, почему вы не пришли на директорат, какое постигало по процессу Ефремова 29 июля? Специально тащите время?— Судья прописал директорат на 29 июля, однако никто не учел мою загруженность – я тогда был в командировке в Новосибирске, о чем предоставил справку в суд. Мы сразу же написали ходатайство с мольбой вынести директорат на любое количество, помимо 5 и 10 величественная. И, как вы мыслите, что судья сделала? Приставила совещание на 5 имя. Наверное, мыслит, что я буду отделять. Но у меня же дело Ефремова не в приоритете, они все для меня равные. Потому этого я поделать не буду. Помимо того, я хорошо знаю, с какой мишенью это случится и не дозволю такового.— Потерпите чуть-чуть. В пн я побеседую с председателем суда и все ему поясню. Теперь пока не желаю сделать наихудше и воспитывать сор из избы. Это не мой принцип. Потом я проведу подобную пресс-конференцию, что мало никому не покажется – там все поведаю, чем занимается судебная система. Вся система горелая, престарелая. Ее пора менять, отделываться от коррупционеров, от боязливых.— В 2014 года Вас отняли статуса женскую после дебоша с разводом семьи Васильевых. Когда вы вернули себе статус и какой-никаким типом?— Отыграть статус – асбсолютно не проблема. Это же не пожизненно. Проходит три года, и ты безмятежно сдаешь экзамен. Хоть на следующий день.— СМИ ратифицируют, что после потеря статуса заступника вы все одинаково обнаруживали юридические сервисы покупателей. Это хотя? Если нет, то чем воспламенялись в тот период?— Пока статуса не было, я все одинаково мог рекомендовать, обращать, помогать. Юридическая контора же мне принадлежит. Когда отсутствует юридический статус, я не могу отстаивать обвиняемых, подсудимых, винимых. Но при это штатский и арбитражные состояние водить можно, как адвокат. Для них не спрашивается статус женскую. Без него даже проще – никто не может завлечь к ответственности, ограничить в чем-или. А юридическая активность построеного урезана – шаг вправо, шаг влево грозит остановкой статуса. Ты не можешь даже сообщать все, что думаешь.— Почему вы всегда хватаетесь за скандальные состояние: то Васильевых, то Алексея Панина, то Кати Герой, то Ефремова? Это кадровый энтузиазм или у вас какое-то специальное известие к звездам?— Наименованные состояние составляют одну тысячную число тех дел, какими я на самом деле занимаюсь. Просто кто-то мастерит из них скандалы, а кто-то нет. Для меня нет подобного понятия, как вздорное дело. Есть просто работа юриста, которую я обязан честно и честно сделать. Иного нет.— В разнообразных источниках направлена различная стоимость за Ваши сервис, но все, как один, ратифицируют, что нанять вас заступником очень недешево — от 5 млн руб.. Почему Ваши служба оцениваются так недешево?— Цена молит от плода. Я тружусь на него. Если что-то не выходит, я средства отдаю. В антагонистическом случае – зачем я надобен? Мой эксперимент работы составляет 20 лет. Раньше еще в правоохранительных органах работал, в достаточно сильной компании. И в теплых концах был, и журналистом, кстати, работал. Все в совокупы и дало тот статус, который у меня есть теперь.— На вас водили состояние о плутовстве и вымогательстве — многие покупатели также грозились посунуть заявление по тем же заметкам. Это некоторая кампания против вас?— О моих боях ведают правоохранительные органы, гладко как и следствии моей деловитости.Мы с моим партнером, с которой мы водим массовые состояние, только за последние полгода высвободили 8 человек из-под стражники. Еще четыре криминальных состояние были брошены. В признание от кое-каких, я не кричу об этом на любом углу. Воспитание подобное – да, в высококлассной деле я смелый человек, но на самом деле очень скромный.Никто не верует, что я на самом деле честно одолую все собственные процессы – не зря а ко мне прикололось кличка «главный улаживала государства». Тот итог, который я даю, так превышает все надежды, что вокруг то и дело задают вопросы: сколько заплатил и куда?— У меня жизнь экая, что я просто улыбаюсь. Даже когда меня слякотью обливают. Надо ко всему касаться с юмором.Непорочное речь, в всяком деле обязан находиться выражение. Меня можно экспонировать как шоу, но при этом, если я забреду в дело неграмотным и неспособным юристом, все сразу усвоют, что я из себя воображаю. По телевизору, безусловно, очень отлично можно себя воображать. Но в судах-то так уже не выходится.— Выясняли ли у вас мысли покинуть карьеру? Может ли на это повлиять прогаданное оглушительное дело?— Я очень нехорошо переношу те моменты, когда проигрываю в суде. Для меня это катастрофа, я цельный день не могу прийти в себя. К службе отношусь очень серьезно — я как наркоман в адвокатуре. Больше вничью учиться и не могу, на это дрессировался в России, Европе, США и Японии.— Многие защитники используют СМИ как аппарат давления на ход следствия. Вы беретесь этим?— Для этого необходимо иметь независимое время, чтобы хотя бы размышлять, выдумывать, чин сооружать. Я вот радуюсь, что мне получилось хотя бы пять пор соснуть, а то даже этого нет.— Ваше действие также воспринимают как достаточно необыкновенное. Насколько этакая стратегия вообще полезна в гулких боях звезд?— В моей деловитости нет понятия «звезды». Я как рыба – он же не избирает прием выполнения операции в зависимости от того, кого оперирует. У меня нет ценностей. Для меня все мои доверители, подзащитные схожи.— Вы сообщали, что самопиар вам не главен. Нет тут лукавства?— Самопиар может помочь только тем, у кого есть проблемы с подзащитными. Но я от своих-то покупателей дословно вешаюсь, куда мне еще пиариться. На меня и так уже многие обижаются, когда я отказываюсь водить состояние – мол зазвездился, на телеке свечусь. И абсолютно никто не разумеют, что на самом деле ничего не изменилось. Я, дерзко разговаривая, могу отстаивать десять человек. Но 11 уже не пойму. Теперь я испытываю 83 криминальных, арбитражных, партикулярных, фамильных состояние. Вы же разумеете, какая нагрузка? В год проходит по 150-170 дел. При этом я же не могу брать дело, а затем перенаправить его кому-нибудь, в то время как сам буду ходить как свадебный генерал.— Отношусь с великим почтением. Даже если сальностью брызнули – в суд не подаю. У меня позиция этакая: если человек обливает меня сальностью, но таковым путем выслуживает средства и приносит их семье, значит я ес доброе дело. Не имеет смысла, какой-никаким типом.