Хью Джекман: «Мне 52 и у меня в памяти очень много лакун многолетней давности»

О ТОМ, ЧТО ЛИЗА ДЖОЙ Строчила План «Мемуаров» Умышленно ПОД НЕГО

— Вправду, она сказала мне всё это, когда мы знакомились. Но, видите, я уже очень давно действую в данной промышленности и кое-что постигнул за это время. Так что я не очень-то ей уверовал. Ну, то есть я силился угадать: значивают ли ее слова, что только Брэд (Брэд Питт. — Прим.ред.) отрешился от данной роли? Или отрешился не только Брэд, но и Лео (Леонардо Ди Каприо. — Прим.ред.)? Я для себя тогда ответа на этот вопрос не сделал. Хотя уже теперь я понимаю, что слова Лизы были безотносительной истиной. Мне это, безусловно, очень лестно, тем больше что она разработала обворожительный интрига. Я а огромный фанат «Решетка Исступленного Запада», который она сделала. А еще — когда натыкаешься Лизу, то наблюдаешь в ней столько мастерства и убежденности, что с этого момента просто предчувствуешь — ты очутился в надежных ручках. С ней легко и безмятежно. Мы сразу сошлись.

А если подробнее, то дело было так. Она наступила на встречусь со мной и стала мне демонстрировать какие-то изображения и любые штуки на экране собственного компьютера — и это вместо того, чтобы дать мне хотя бы прочитать изложение! Странно а — так никто не мастерит. Но она как-то так рассказывала о плане, что я для себя сразу решил: я точно снимусь в этом кинокартине, и мне даже декламировать план для этого не непременно. Хотя виду я не посунул и всё время нашего разговора с Лизой посижевал с самым безразличным лицом, какое только был способен представить. И ничего ей не отозвал. Затем она прислала произведение — и, когда я донесся где-то до двадцатой страницы, я не выдюжил. Позвенел собственному агенту и сказал: всё, я и кончать теперь не буду, подписывай меня на этот кинофильм! Дело было даже не в сюжете: я попал в какой-то новый мир, уникальный, обворожительный, было непонимаю, куда он передвигается и чем всё окончится. И я понимал, что ничего подобного я не резал. И еще я понимал, что дословно влюбился в Лизу. В всеобщем, я желаю заявить, что я не просто договориться сбиваться: это было не так, как обычно приходится в моей службе.

О СВОЕМ ГЕРОЕ В «ВОСПОМИНАНИЯХ»

— Начнем с мои героя. Его зовут Ник Баннистер, он ветеран военных операций, который на войне работал с протолкнутой технологией для допросов — «авто мемуары». Тогда ее употребляли, чтобы пробиваться в умы людей и узнавать их прошедшее, а в тихое время ее используют, чтобы воскресить манеры из памяти. Причем ожить дословно, так, чтобы можно было абсолютно по-настоящему пощупать, увидать, отведать на вкус всё, что содеялось с тобой когда-то. Специальное ныряние в открытом и передвижном идеи. И вот Ник занимается собственной практикой: он ведет людей через их реминисценция, чтобы они там не заблуждались. Много его покупателей желают припомнить что-то приятное. Кто-то желает быть вблизи с уже загнувшимся излюбленным мужиком, кто-то восстанавливает фигуры собственного юношества.

Мое случай начинается с того, что к моему герою обращается некоторая Мэй, которую играется Ревекка Фергюсон, и ей надо просто отыскать утерянные ключи. Ник помогает ей, втрескивается в нее, а она пропадает. И Ник кидается искать ее по сокровенным закоулкам Город.

Действие происходит в ближайшем будущем. Городец находится частично под водичкой, как Город. Климат в мире так видоизменился, что деньком стало очень горячо, и вся жизнь течет ночкой. А при естественном свете на улице можно принять только каких-нибудь маргиналов.

О Занятию С ТАНДИВЕ Единица И РЕБЕККОЙ ФЕРГЮСОН

— Мне невообразимо повезло! Они обе — неимоверные актрисы. Я их двух просто почитаю. С Ребеккой мы давно приятельствуем, вместе сшибались в «Глубочайшем шоумене». Но с Тандиве я бы сбросился хоть в 100 кинокартин — она феноменальна! И очень развеселая, между метим. В киноленте они значительные сведущие девушки. Мой Ник одержим Мэй, героиней Ребекки, хотя представляется, что ему сходственные эмоции несвойственны. Он не тот юноша, который втрескивается в любую противную. Мы в начале фильма ощущаем, что в нем есть какой-то надлом. Но затем появляется Мэй, скоро возвращает ему удовлетворенность жизни — и внезапно исчезает. Тогда влюбленность преобразовывается в бесовщина, и это завязало достаточно унылого и темного стези. А с Уоттс Ник служил в армии, они очень давно приятельствуют, между ними целое доверие, они не разлей влага. Дальше мыслите и додумывайтесь сами, но Уоттс — вправду наилучшее, что есть в жизни Ника, это несомненно.

О КЛИФФЕ КЕРТИСЕ

— Выслушивайте, это не артист, это — парадокс. Стоит ему показаться в кадре, как ты сразу переживаешь стремительность, мощь. Он возвышенный экранный прекословщик, потому что собственной забавой мгновенно увеличивает ставки, принуждает тебя выкладываться на 200%, чтобы не приставать от него по интенсивности и харизме. Я еще очень желаю сделать в этом киноленте Дэниэла Ву, с которым я до этого собственно не пересекался, но тут он стал для меня изобретением. У нас была общая сцена в наиболее первый день съемок — не только мой, а вообще всего проекта, и он меня видите чем убил? Ну, представьте, первый день, огромный проект, люд чуть-чуть волнует, любой чуть-чуть на грани. А Дэниэл был абсолютно, нереально невозмутим. Таковое ощущение, что он уже три месяца снимался в данной картине и уже ко всему привык. А роль у него, между метим, очень тяжкая, и сыграл он ее просто фантастически. Как и все в данной картине, его богатыой не тот, кем представляется. Видите, как было в «Мире Бешеного Запада»: отыщите гуманность там, где не ожидали, мощь — где должна была быть бессилие, недостаток вместо возвышенности — и так дальше.

О Разработках, ПРЕВРАЩАЮЩИХ Мемуары В НАРКОТИК

— В кинофильме изображено, как ты подсаживаешься на типы из прошедшего, как дивные престарелые времена абсолютно заменяют тебе настоящее. Вроде ничего ужастного, почему бы не поностальгировать немножко, но вот ты уже не можешь выкарабкаться из этого сна живьем. Метод позволяет тебе не просто ожить прошедшее, но остаться там навсегда. Хотя какой-никаким может быть будущее, если ты при любой возможности пытаешься ускользнуть в прошедшее? Да, это всё про нас, про сегодня. Мир обменивается, это очевидно. Сейчас постпандемийная век — и что, мы входим в какой-то новый мир? А он новый? Может, мы безуспешно пробуем просто восстановить заново всё, что было прежде, а не мыслим, как существовать далее? Может, зря мы так действуем? Мне представляется, теперь очень увлекательный момент. В нем есть неразбериха, есть потенциал. Потрясающе иметь книга, но мы должны создать новые. Это наш долг как гуманной расы — всегда формировать бодрую парамнезия. Картина обнаруживает возможность для какой-то споры на этот счет.

О РЕЖИССЕРОСКОЙ Службе ЛИЗЫ ДЖОЙ

— Елизавета — большой режиссер, и ей есть что заявить. Когда я дрессировался комедиантскому умению, нам сообщали, что картина обязан идти некую идею, и у Лизы всегда так. Поглядите: а воздействие раскатывается не в подобном уж дальном от нас будущем. Значительное из того, что мы там видим, сегодня происходит с нами. Климатизационные конфигурации уже тронули Майями, неравенство теперь мало выделяется от того, что мы смотрим в «Воспоминаниях». Всё уже перед нами, все различимо — я это очень ценю. Мне всегда важно, когда на одном ватерпасе чернушка — похождение, классная деяния, какая уносит тебя за собой в какое-то другое место, а на другом — что-то таковое, что остается с тобой навечно. Таковое, благодаря чему, выходя из кинотеатра, ты внезапно разумеешь, что сейчас наблюдаешь мир несколько по-другому. Елизавета осуществляет именно этакое кино.

О ЛУЧШИХ ВРЕМЕНАХ В ЕГО ЖИЗНИ

— Я бы вернулся в годы собственной юности и юношества. Мне 52, между метим, и у меня в памяти очень много лакун долголетней давности. Есть какие-то багаж, которые не запомним ни я, ни мои братья и сестры, а а это всё было. Я хотел бы припомнить всё — комическое, добросердечное, интересное, красочное. Хотел бы это увидать и ощутить заново. А еще я бы заново протянул появление обоих собственных детей. Им теперь 15 и 21, они оба, как вы, наверное, видите, приемочные, но я находился при их рождении оба раза. И я был бы удачлив очутиться там снова.

(Сергей Сычев, «Извещения», 24.08.21)