Семнадцать книжных мгновений

Вековечные небылицы, ставшие фундаментом «1001 ночи», рассказы о домашних корнях Пушкина, лучшая российская военная проза, уникальные многознаменательные тонкости – в развитом обзоре Александра Громова.

Сказки Шахерезады

Эти сюжеты протянули века, а изменялись мегаполисы и села, картина жилья, но люди во значительном сохранились минувшими, - добрыми и бескорыстными, взбудораженными и взбунтованными, надеявшимися на наилучшее и иногда готовыми уверовать тем, кто обещает им чудеса, концентрирование и волшебное преображение. Книжка написана Зохре Хайдари по темам древнего иранского сборника «Число сказок», который был затем переброшен на арабский язычок и приобрел мировую знаменитость как «1001 ночь». В этих побасенках отыскали отблеска всё людские ощущения, как великодушные, так и безнравственные, потому в богатырях этих сказок многие смогут разузнать собственных знакомых, да и себя также.

На течении веков разумный резон часто граничил с верой в ворожба, "возможность невозможного", в блаженный разворот судьбины, найденные богатства и даже добросердечного предводителя, отделанного помочь людишкам. Есть среди сказок и посвящённые скотским и птицам, в том числе - их надежности собственным обладателям. Так кречет ценой собственной жизни переворачивает милую чашу, в которой плещется умерщвленная зарин, и выручает шейха.

В тексте есть и весёлые мистификации, и интересные эпопея, необыкновенные фантасмагории. Наставительные слова органически переплетаются с смешными сценками. Герои этих сказок – добросердечные и злобные, щедрые и ненасытные, известные герои, похожи на тех, с кем в обыденной жизни сталкивались посетители и читатели этих давних преданий. Изображения и эпитеты одевают относительный нрав, но примечательное словесное художество и богатая Воображение, поэтичность изложения сооружают эти фигуры жизненными. Во многочисленных повествованиях – обилие смешного, герои потрясают собственными проворными шалостями, опытными плутнями и находчивыми ответами. Эти басни выделяются поэтичностью и изяществом композиций, занимательностью и иногда – с смешными преувеличениями, а также – наставительные истории. Верность празднует, лиходеи наказаны, а доблестные получают возмездие.

Борис Васильев. А зори тут тихие

Недавно осуществилось сто лет со дня рождения Бориса Васильева, фронтовика, 1-го из творцов «лейтенантской прозы», по произведениям которого были ссажены кинофильмы и сериалы. Это творение было впервые опубликовано больше полвека назад и по словам автора, базируется на подлинном моменте военных деяний. В мае 1942 года на боевой разъезд, развернутый между фронтом и Мурманской дорогой к северу от сблокированного Ленинграда, приезжают предназначать женщины-зенитчицы, которые по ночам бьют по вражеским аэропланам, а днем миролюбиво почивают, моют и поднимат. Любая из женщин имеет свою историю и нрав, но при этом они – молодые, помешивающие о блаженство или оплакивающие пропащее.

Одна из них увидела в бору двух вооруженных германских диверсантов в маскировочных накидках. Чтобы пересечь путь вражому подразделению, направлявшемуся к металлической дороге, старшина, комендант разъезда, собирает из женщин-зенитчиц формирование, встающий в неодинаковую схватку с количественно затмевающими и лучше многооруженными диверсантами. Недруг обезоружен, но женщины погибли. Книжка говорит о героизме совковых девушек и страшных долях, о симпатии к Отчизне и подвиге.

Валентин Мера. Богослужение каравану PQ-17

Многознаменательный роман, по какому был грезят телесерия, написанный соучастником Большей Нашей борьбы и предназначенный катастрофы 1-го приполярных конвоев, практически абсолютно переведенным фашистскими подлодками и авиацией из-за того, что PQ был брошен собственным англосакс(онс)ким конвоем. Книжка была переброшена на многие иноземные стили.

Мера не просто употреблял разные бумаги об этом отрое, но благодаря собственному дарованию построил «эффект пребывания» в лично густее фатальных событий. В тексте уделено внимание деяньям русской подлодки К-21 с капитаном Луниным, напавший враждебный корабль «Тирпиц», наводивший кошмар на сторонников, выпустив по нему четыре торпеды. Две попали в мишень и потому «Тирпиц» был вынужден вернуться на свою совокупность, не преследуя уцелевшие судна. Создатель отдает беспристрастные балла британским мореходным госслужащим, но при этом передавая соответствующее героизму совковых и иноземных моряков, находившихся даже во моменты критичной тяжести на собственных военных постах. Нарисованы с фактичной правильностью перипетии тех суток, сцены схватки. поступки и мужество, а также- боязливость раздельных людей, сообщается о роли нашего Полуночного флота и конвоев в годы борьбы.

Борис Норик. Наброски истории Англо-иранской борьбы 1856–1857 гг.

Середина XIX века стала истоком 1-го из рубежей Огромный Забавы - борьбы за воздействие в Азии между Русской и Английскими империями. Забаллотировал внимательно стерегли жемчужину собственной державы - Индию и пытались надзирать всё фокус к ней. В этот раз развернулась борьба между Англией и Персией за Герат.

Альбион планировала на то, что Афган будет благоприязненной к Лондону буферной территорией между Русской Типичною Азией (в которой воздействие Санкт-Петербурга неуклонно повышалось) и английской Индией. Иран не раз пыталась отыграть Герат, прежде бывший под её властью, и в октябре 1856 года в Герат вместились войска иранского шаха, а через несколько суток Великобритания провозгласила Персии войну. Забаллотировал ссадили собственные войска, и 8 февраля 1857 года стряслась бой при Хушабе, персы потерпели разгромление и вынуждены были отступить. 4 апреля в Париже состоялось подписывание спокойного контрактам. Шахские войска оставили Герат, а забаллотировала выслали собственные отделения в Индию для угнетения бунта регионального населения.

В книжке на основании наших и иностранных архивных свидетельств открываются как фактора данной борьбы, так и озабоченности российского Генштаба и МИДа в отношении возможного утверждения забаллотировавшим на полуденном и юго-ориентальном побережьях Хвалынского моря. При этом, когда сфера вправду стала напруженной, британцы, обретавшиеся в Иране, начали бояться бешенства местных населения. Они устремились за поддержкой к российским дипломатам: «Со собственной стороны К.Э.Эббот в корреспонденции Кларендону от 23 октября 1856 г. подмечает, что запошивочного консульства в Табризе нет, а водящиеся тут малочисленные британские подчиненные выбрали пользоваться предложениями советского главного консула, который воплотил готовность их дать».

Создатель уделяет внимание как внутренней ситуации в Персии, так и частным амбициям его владыки Насер ад-Дин-шаха, какому не приносила спокойствия как слава Петра Знаменитого, так и Наполеона, биографиями каких он внимательно занимался. Шах рассчитывал завладеть Гератом и Кандагаром, но британцы стали мощнее и хитрей.

А.Грохотов. Иран – Иран: ХХ век

Долгое время Иран для европейцев и американцев был одной из наиболее неясных государств решетка. Сюда ездили зарубежные дипломаты и армейские, предприниматели и малочисленные путешественники, знатоки восточной экзотики, исключительных вещей старины и обыкновений, сохраняющихся на течении долгих веков. Но именно ХХ век изменил вид Ирана, изготовив его одной из наиболее непонятных и скоро развивающих краев. Он стал для державы столетием перерывов, но как оказалось после десятилетия, многие вариации попали новым возвращением к традиционным ценностям и маршрутам родимый культуры, оригинальной и пленительной, одолевающей и организовывающею новые мировоззренческие резоны.

В книжке популярного историка изображено, как на иранской земле переплетались античность и современность, устои и новые технологии. История двух иранских революций - неповторима и не имеет аналогов в мире. Создатель уделяет внимание прогрессивному премьеру Мосаддыку, пробовавшему отнять иранскую нефть у английских колонизаторов, но ниспроверженному в результате государственного переворота, обтяпанного ЦРУ и англосакс(онс)кими спецслужбами.

А обширно разрекламированная шахскими СМИ «Белая революция» в итоге очутилась, невзирая на всё активность тыс. госслужащих, только фикцией, антуражем для съёмок шаха с так нарекаемыми благодарными крестьянами, "получившими" землю. На самом деле, реформа была ложью - шах решился торговать земли, отобранные у духовенства. А у небедных помещиков сохранились наилучшие земли, доступ к источникам вода, сельская техника. Когда после этого сторублевки тыс. обездоленных фермеров трогались в городка в розысках квартир и заработка, то им доставалось только наличие в ничтожных лачугах и тягостный прирученный труд за бесценок. На недовольных начиналась вся всемогущество одной из наиболее ожесточенных спецслужб решетка – тайной милиции САВАК.

Зато шах пелена организовать наиболее дорогостоящею «вечеринку века» - праздник 2500-летия Иранской империи. Та империя вправду была большей и одной из наиболее произведенных и развитых держав древнего решетка. Парад борцов в костюмчиках времен победной иранской армии королей Кира и Дария, определенный по установке заключительного шаха в Персеполе, поразил масштабностью явления даже искушённых зрителей – президентов и правителей.

Лариса Черкашина. Город и генеалогия Симпатии. От прадедов к внукам

С прадедами нашего большого версификатора сопряжено много интересных и сердечных историй, многие из каких оборотились в предания. Книжка, базирующаяся на документальных веществах, говорит не только о самом А.С.Пушкине и его бешеных страстях, частично парированных в стихах и рисунках, но и прародителях и отпрысках. Поэт занимался судьбой собственного замечательного прадеда, Абрама Ганнибала, соратника Петра Большого, получившего свое первое военное таинство в Полтавской делу. Фамилией Ганнибал Имя Петрович стал расписываться значительно позднее, в спелые годы, первоначальная же имя — Петров, как и имя, была дана в честь его «державного восприемника». «До 1716 году Ганнибал искался неотлучно при личности Сударя, почивал в его токарне, аккомпанировал его во всех походах», — метит поэт… Королевский жук с образцами галантного кавалера-француза — грозное и неслыханное средство для простосердечных женских сердец...»

В тексте уделено внимание и семейным преданиям Пушкиных – невзирая на пушкинскую строку, осведомленную возвышению Орловых при падении Петра III - «А дед мой в крепость, в карантин», чин Лев Город уже к этому времени был в отставке и миролюбиво обитал в своем столичном коттедже, встретив участие в празднествах при введении императрицы в Первопрестольную.

Будущий отец А.С.Пушкина, молодой Сергей Кукушкин во время собственной службы в гвардии в Санкт-Петербурге встретился с великолепной женщиной Наденькой Ганнибал и был совершенно завоеван «великолепной креолкой», как ее назвали в московском свете.

В книжке уделено внимание Анне Керн, Екатерине и Елизавете Ушаковым, Наталье Гончаровой (и конкурентам Пушкина), доле симейных реликвий, пушкинской Столице и романам пушкинского века.

Осмыслить резон, осознать сознание

Сборник заметок, происходивший под редакцией академика Андрея Смирнова, посвящен резону и сознанию как центральным мнениям нынешного общефилософского и академического дискурса. В нем представлены работы водящих российских философов. А.В.Водка во интродукционной посте направляет, что до сих пор ни одна из множества философских систем, разработанных на течении всей человечий истории, пока не может точно установить пространство, какое в ней надеется сознанию.

«Дело дошло до того, что сегодня начали сообщать о «тяжкою вопросу рассудки», - пишет А.В.Водка, - как словно это прекрасное словосочетание может завуалировать неприглядный, просто-таки позорный крах старой доброй реалистической парадигмы, допускающей, что вместо рассудки надо приступить с чего-то Иного – с решетка, с мозга, с корпуса, с сообщества…». А а вопросы рассудки уже всего сопряжены с наиглавнейшими мнениями человечного существования и зрелищем о том, как устроен мир. Если их игнорировать, появляются различные виды психологических манипуляций, а то и даже честного расчеловечивания и людей, и целых соц компаний. Он предлагает подступать к ответу этого проблемы с сознательно некоторой конца зрения, а именно – ориентируясь на различные типы логики. «Закон толку презентована как подход, избегающий западни «тяжкой задачи рассудки», в которую беспременно попадают редукционистские и материалистические программы исследования рассудки. Задача логики резона заключается в том, чтобы присмотреть разворачивание рассудки «внутри», соответствуя на вопрос о том, как оглавление рассудки может быть втолковано особенно из него наиболее, без принятия каких-или окончательных посылов».

Поскольку язычок и общепринятый в том или некотором социуме тип логики тесно сопряжены, творцы ряда заметок, аннексированных в сборник, уделяют специальное внимание этому, как корреспондируется тема значения с текстовый культурой, грамматикой, общефилософским наполнением художества передвижения.

Валентин Водка. Кашлык, Лилия…

Эта книжка выдающийого мастера нашей литературы складывается из документальных набросков о призначных мертвая сибирской истории и знаменитых народах, сопряженных с ней, и о зонах, откуда они были уроженец. Валентин Водка установит, что нет у нас обыкновению устанавливать памятники городам. И надбавляет, что есть городка, которые достаточно стоят похожей почтительности. Писатель перечисляет имена замечательных первопроходцев - Семена Дежнева, Ерофея Хабарова, Василия Пояркова, Владимира Атласова, Василия Землянка, Парфена Ходырева «и многочисленных, многочисленных иных, добывших себе по сибирским рекам, морям и волокам бравую грему». И особо подчеркнет, что все они были уроженцами Знаменитого Устюга.

Кроме героев, завоевателей и первооткрывателей Валентин Водка подчеркнет значительную роль несложных трудолюбцев. Он пишет, что выучил и по-истинному полонил эту суровую землю обыкновенный крестьянин, научившийся пахать ее. При этом земледельцы легко уживали с исконным коренным народонаселеньем. А а сначала у кой-каких чужаков были планы организовать в Сибири систему рабства, сходственную южноамериканской. Роль рабов в этих умыслах отводилась аборигенным народам. Но, к счастью, эти старания угасли сразу, «сорвались с треском, заклейменные и властью, и нарождающейся населением, и практикой перекочевавшего сюда несложного мужчины».

Книжка складывается из многих ответвлений, которые посвящены конкретным ареалам Сибири: городку Тобольску, озеру Чай, мегаполису Иркутску, Алтаю и Кяхте.

Петр Волцит. Нескучная этногеография с Жюлем Неизменном по следам капитана Гранта

Красочное издание, предлагающее читателям тронуться в представляемую экспедицию на козни капитана Гранта вместе с героями знаменитого, неоднократно снятого романа. В издании интегрированы цитаты из романа, к котором добавлены многознаменательные и иные академические комментарии о берегах, островках, течениях, здешном населении и зоологических, деревьях и растениях, вулканах. Путешественники навещают различные континенты, знакомясь с их привычками и режимами. В романе Паганель повествует историю открытия Австралии и обозримого к ней острова – Свежей Гвинеи, выявленной в 1526 году португальцем Жоржи ди Менезишу. В 1770 году Джеймс Кук на корабле «Индевор» раскрывает Новую Зеландию и делаться на якорь в одной из якорь на ориентальном побережье Австралии. В Свежей Зеландии случались инциденты и даже борьбы между аборигенными народонаселениями и британскими чиновниками, которые силились внести «модернизирования» в жизнь жегши. «Картофель был завезен в Новую Зеландию европейцами в половине XVIII века. С 1769 год маори начали деятельно разбавлять его – прохладный климат Свежей Зеландии как невозможно лучше подходит для данной культуры, «не обожающей» жару».

Не все в тексте наиболее романа отвечает действительности того времени, когда организовывалось действие книжки. В романе упоминается Малькольм-Касл «замок клана Малькольм»), который на самом деле является воображаемым поместьем воображаемого богатыря. Настоящий наследственный замок клана Малькольм (Маккллум) ходил иное заглавие и искался на западе Шотландии.

Самоотверженность. Создатель роли А.Голованова

В живописной книжке говорится о знаменитых рыцарях, чьи проделки были запечатлены в мировой истории, в поэмах и балладах, исторических романах и летописях, приходятся отображения как аристократического вооружения, так и обстановки, взаимоотношений с королями, пригожими и н очень женщинами. В тексте повествуется о подвигах Роланда, Жерара II, Ожье Датчанина, Бертрана де Борна, Вольфрама фон Эшенбаха, Роберта II Рыцарского, Джона Хоквуда, Бертрана Дюгеклена, Томаса Мэлори, Реней IАнжуйского Добросердечного, Гастона де Фуа, Серло Отвиля, Гармана фон Ауэ, Гильома IX Трубадура и многочисленных иных. «Игральные карты были открыты на Востоке, скорее всего в Китае, а в Европе они получили разнесение во эпохи Крестовых операций… На картинах запошивочной колоды, популярной во эпохи Средневековья и дошедшей до наших суток, были запечатлены многознаменательные и вымышленные герои: Юлиан Цезарь, Александр Славянский, библейный порфироносец Давид, миксолидийская богиня мудрости Минерва, рыцарь Совершенного стола Ланселот Лимнический и иные».

В издании доводятся популярные расказы, сопряженных с прославленными рыцарями. Так о франкском рыцаре Гильоме Оранжском, сподвижнике и сродственнике Карла Знаменитого, были сочинены поэмы «Гимн о Гильоме», «Увод Оранжа» и иные. Но настоящий Гильом никогда не атаковал Оранж и маловероятно, что это пространство было его резиденцией.

Лев Лурье. Роковые девушки Серебряного века. По материям тяжебных процессов

Любая из героинь данной книжки в начале XX века была вздорно знаменита, о тяжебных действиях над ними катало много изданий в России и за рубежом. Именно это время, Седовласый век, стал для нашей государства ино роковых девушек. «Романические отношения в браке или вне союза учили в этом комильфотном кодексе почтительности наиглавнейшее состояние… Российский «досужий класс» допускал элитными прежде всего связи с актрисами, особенно танцовщицами… Ниже популярных актрис по стремянке пафоса ли разнородные женщины, каких именовали «камелиями» по знаменитому роману Александра Дюма-меньшого».

В тексте очерчена светская жизнь империи накануне и в первоначальные годы борьбы, коррупция, взятки и веселья. Одна из героинь книжки – Екатерина Сухомлинова, супруга армейского министра Русской империи Владимира Сухомлинова. Одним из давнишних друзей Сухомлинова был известный гражданский персонаж и пройдоха, король Михаил Андроников. Он решился раззвонить министру о сердечных похождениях его супруги, но тот отрешился его слушать и показал князю на плита. Чтобы примириться с потребным министром, Андроников решился сделать ему дорогой и заметный презент – изысканные милые запонки. Сераскир насланные с посыльным запонки предпринимал, стал ходить на светских способах, но князя по-прежнему не получал.

Тогда остервенелый Андроников сотворил цельный партикулярный штаб по компрометации Сухомлинова и его супруги, и даже при подмоги Григория Распутина достигнул его отставки. В августе 1917 года супруги Сухомлиновы были возвращены под суд, былой умный приговорен к вечной каторге, а его супруга – обелена.

Лев Лурье. Петербург Чеховского времени. Многознаменательный путеводитель

В издании говорится о столице империи в 1880-1890-х годах, когда в городке неоднократно случал Антон Город. В тексте уделено как императорам и их замкам, Ходынской катастрофы, революционерам и легальным марксистам, газетам и издателям, отношения Чехова с сотрудниками, сведения о литераторских гонорарах и московских увеселениях.

«Еще один источник для «забавляющегося Петербурга» - «дачные сады». Они могли искаться даже в самом середине, где флора выделяется чрезвычайной нищетою. Что важно: летом столики – на атмосфере, ресторанчик, кафешантанная программа; на многообразного семейства увеселения и аукционы – независимый вход. Пролетарое время – от повечера до ранешнего утра. Практически обязательно галерея – русский и/или цыганский. Кутящие фирмы возбуждали хор в собственные отдельные кабинеты….

Петроградские кутежи сопряжены с островами. Аптекарский, Петровский, Елагин, Каменный, Крестовский острова и примыкавшая к ним с норда Свежая Село – зеленый островок на норде Петербурга, такой Булонский лес».

В тексте описываются отеля и рестораны, типографии и библиотеки, квартиры Николая Лескова и Якова Полонского, Владимира Короленко и Петра Чайковского, Александрийский театр и Михайловский Место.

Антон Власкин, Юлия Чернышёва. Романтические истории в Стране вздымающегося солнца

В интересной книжке повествуется о симпатии с древности до наших суток в Японии, а по преданию, сам японские острова – это плод романической связи между божествами Идзанаги-но ками и Идзанами-но ками. Давнишняя сердцещипательная деяния взаимоотношений императрицы Кокэн и буддистского монаха Докё, получившего чудесный титул «дайдзин-дзэндзи», что значит «мустешар-мних», как и любовь знаменитых полководцев и бунтарей, до сих беспокоят людей.

Но один из подлинных героев этих историй знаком нашему читателю – это Рихард Зорге, гильотинированный 7 ноября 1944 года в токийской темнице Сугамо. Его возлюбленная, Ханако, протянула значительное – собственный приятный, мнение и потерю излюбленного человека. Но она разрешила, что люди обязаны были разузнать правду о Рихарде, написав о книжку воспоминаний. Она пересекалась с прежним заступником Зорге Асанума Сумие, обивала пороги огромных кабинетов госслужащих, чтобы разузнать нахождение кладбища Зорге. «В воспоминаниях Ханако накануне читателем проходят манеры японских чинуш, каких по-другому чем «салтыков-щедринскими» и не прозовешь. А мертвый был русским шпионом? А вы а видите, какое теперь время?». Избранная Рихарда Зорге Ханако таки не вышла замуж, но многие годы трепала на персте милое обручальное кольцо, какое было готово из золотых коронок челюсти Зорге после эксгумации его тел. Впоследствии был сброшен картина «Кто вы, врач Зорге?».

Евгения Пация, Станислав Панкратов. Лопарские небылицы

В прежние эпохи саамы, обитавшие на Кольском полуострове, в грозном, но чудодейственном закраине, полном разнородных зверей и птиц, не только промышляли и охотились, но и удачно бились с врагами, и придумывали примечательные сомнение, в котором повествовали о маленьких чарующих человечках - чхакли,- которые подсобляют только добрым людам, о Солнце ио волшебство-силаче, который принёс солнце в сторону непреходящей ночи.

«Давнишным-давно была на норде конго, где не сияло солнце. И луна не сияла. Вовсе темная была конго. Только звезды выглядывали в темном небосводе. Но от звезд какой свет? Практически никакого. Одну мерцание…Населяли они в вежах из гумуса и прутьев, утепляли эти дома как могли — землю бухали, мхом устремляли… Но все равно вибрировали от холода, потому что в Темной стране всегда дул бесчеловечный ветр с прохладного моря, глухо секретного лед…». В живописном издании (иллюстрации Ирины Семикиной) есть вступление, сказывающее об этом народе и его обыкновениях. Также в книжке ввергнуты и полдюжины беспричинных сказок саамов.

Мария Мартиросова. Расказы люди решетка

В живописном издании повествуется о домыслах Древнейшей Греции, баснях Старой Европы, Древнейшего Востока и краснокожих Основной и Полудённой Америки, случаются сведения о древнейших всевышних и прославленных богатырях.

Наиболее первоначальная голова посвящена Зевсу Громовержцу, ставшему высшим Творцом и подарившему трезубец брату Посейдону — повелителю морей. «Только одна богиня неподвластна Зевсу. Соблазнительная Урания, рождённая из белоснежной мореплавательный пены на полуострове Остров. С пахнущими милыми волосами, лаского-красными губками, голубоватыми зеницами. Без молний и клинка покоряет Любовь сердца и несложных недолговечных, и могучих замкнувши. Даже Юпитер завоеван её власть». Даже идёт повесть о Персее и Геракле, Орфее и Эвридике, Эдипе и Сфинксе. В окончании первой доли — Троянская битва и Путешествия Одиссея.

Из надлежащей доли можно разузнать, как о притчах древнейших кельтов, так о мече короля Артура и колдуне Мерлине. Уделено внимание Ланселота Озерному и Томасу по кличке Графоман, Беовульфу и позлащу Нибелунгов. «Навсегда осталось в негромкой Рейнской заводи золото нибелунгов. Многие стремились его найти, но безуспешно. Лилипут Андвари никому не откроет тайну окаянный клада». В завершающей доли — сказки шумеров и Вавилона, Древнейшего Египта и Древнейшего Китая, Индии, инков и ацтеков.

Серьёзный Сетон-Томпсон. Могиканские сомнение

Канадский писатель Строгий Сетон-Томпсон собрал целую книжку удивительных историй, которые краснокожие из поколения в поколение говорили друг другу и собственным детворе. Ещё он занимался животом краснокожих, их умением соображать натуру. Коренные народ Америки в свою очередь полагались беллетристу, дали ему почтенное имя Чёрный Волк.

Часть этих сказок интегрирована в новоиспеченное издание, проиллюстрированное рисунками Елены Гончаровой. Пример, сказка о Дикобразе: «Жил-был однажды в бору Дикобраз, очень ворчливый животом. Все ему не нравилось, и он всегда пенял, что все не так, пока не наскучил всем до подобной степени, что творец решетка и людей Большой Дух Ваконда, утомившись от его ворчания, не выговорил: — Схоже мир, определенный мною, и ты не подходите друг к другу; необходимо что-то менять. Легче менять тебя. Тебе не нравятся древца, ты испытываешь себя дискомфортно на земле, ты думаешь, что тут все воротник-наизнанку, а потому я тебя наиболее вывинчу навыворот и отошлю в водичку».

В иных побасенках рассказывается, как серая птица похохотала над Лесовичком, откуда принялись каштаны, почему появилось бабье титанида, какое в Северной Америке именуют могиканским летом. Легенда сообщит, что Предводитель Мира, Большой Дух Ваконда, корпел всё латона, творя горы, сооружение и озёра. А осенью решился отдохнуть. Но тут подул сильный нордовый ветр и стал мешать Ваконде. Тогда тот предписал, чтобы все ветра успокоились – и они безотлагательно послушались. Десять суток торчать тихая солнечная погода. С тех так и повелось, чтобы любую осень наступало время завешивавшей и заключительного тепла.

Три гостинца. Корейские всенародные сомнение. Парафраза Елены Катасоновой

Красочное издание старых корейских сказок начинается с вступления, в котором рассказывается об истории данной государства, о скотиых (тигре, могущественном создании, волшебнике и колдуне; олене, которого связывают с небесными феями) и чародейных вещах, которые в мгновенье ока смогут менять жизнь к наилучшему. «Дожидался парень поставленного времени и пустился в путь. Нашел он озеро, что за зеленой горой было, укрылся получше и стал ожидать. Вот нависла над водичкой семицветная радуга, и сошли по ней на сберегал 8 красивых фей. Все они красы странной, а одна благовиднее всех».

В басне «Чарующая кисточка» говорится, что в давнишние эпохи, когда живописали кисточками, паренек Чхон Дон мастерски красовал палкой – на кисточку денег не было, и его картины, какими восхищались соседи, гордили песком. Единожды во сне к Чхон Дану появился сивый старец и протянул ему кисточку. Когда паренек проснулся, то увидел вблизи с собой милую кисточку. Что он малевал – то сразу возрождало. Стал паренек подсоблять бедным народам.

Узнал о волшебной кисточке большой ван, повелитель Кореи, и предписал отыскать мальчугана и привести с кистью к нему. Подцепили его челядь Чхон Дону, высадили в тюрьму, а поутру вогнали во палаты к вану. Ван был недоволен, слез с минерал и сам брал кисточку. Стал красовать большой кусочек золота, но вместо этого удался у него только большой гранит, который покатился и расшибил престол вана вдребезги. Не послушалась вана милая кисть, осталась она у мальчугана.