Семнадцать книжных мгновений

Вековечные сомнение, ставшие фундаментом «1001 ночи», рассказы о домашней корнях Пушкина, лучшая наша военная проза, уникальные многознаменательные частности – в цивилизованном обзоре Александра Громова.

Сказки Шахерезады

Эти сюжеты испытать века, а изменялись городка и села, сфера домов, но люди во значительном сохранились прошлыми, - добрыми и благородными, встревоженными и взбунтованными, надеявшимися на наилучшее и иногда готовыми уверовать тем, кто обещает им чудеса, переработка и удивительное преображение. Книжка написана Зохре Хайдари по темам древнего иранского сборника «Кусок сказок», который был затем переключен на арабский язычок и приобрел мировую знаменитость как «1001 ночь». В этих побасенках отыскали отблеска всё людские ощущения, как великодушные, так и безнравственные, потому в богатырях этих сказок многие смогут разузнать собственных знакомых, да и себя также.

На течении веков разумный резон часто примыкал с верой в ведовство, "возможность неимоверного", в блаженный разворот судьбины, найденные богатства и даже добросердечного властелина, отделанного помочь народам. Есть среди сказок и посвящённые зоологическим и птицам, в том числе - их преданности собственным обладателям. Так район ценой собственной жизни переворачивает милую чашу, в которой плещется умерщвленная зарин, и выручает шейха.

В тексте есть и весёлые мистификации, и смешные эпопея, затейливые фантасмагории. Наставнические слова неотъемлемо переплетаются с смешными сценками. Герои этих сказок – добросердечные и злобные, щедрые и скупые, испытываемые герои, похожи на тех, с кем в прозаическою жизни сталкивались публика и читатели этих давних преданий. Воссоздания и эпитеты ходят относительный нрав, но примечательное словесное художество и богатая Воображение, поэтичность изложения ладят эти типы активными. Во многочисленных повествованиях – обилие смешного, герои потрясают собственными изворотистыми шалостями, опытными плутнями и находчивыми ответами. Эти сомнение выделяются поэтичностью и изяществом композиций, занимательностью и иногда – с смешными преувеличениями, а также – учительные истории. Верность обрадется, лиходеи наказаны, а доблестные получают возмездие.

Борис Васильев. А зори тут тихие

Недавно осуществилось сто лет со дня рождения Бориса Васильева, фронтовика, 1-го из творцов «лейтенантской прозы», по произведениям которого были ссажены кинофильмы и сериалы. Это творение было впервые опубликовано больше полвека назад и по словам автора, базируется на настоящем моменте военных акций. В мае 1942 года на боевой разъезд, готовый между фронтом и Мурманской дорогой к северу от сблокированного Ленинграда, приезжают предназначать женщины-зенитчицы, которые по ночам бьют по вражеским аэропланам, а днем миролюбиво почивают, моют и поднимат. Любая из женщин имеет свою историю и нрав, но при этом они – молодые, помешивающие о блаженство или оплакивающие утерянное.

Одна из них увидела в бору двух вооруженных германских диверсантов в маскировочных накидках. Чтобы пересечь путь вражому подразделению, направлявшемуся к стойкой дороге, старшина, комендант разъезда, собирает из женщин-зенитчиц группа, встающий в неодинаковую схватку с количественно затмевающими и лучше многооруженными диверсантами. Недруг обезоружен, но женщины погибли. Книжка повествует о героизме русских девушек и ужасных судьбинах, о симпатии к Отчизне и подвиге.

Валентин Мера. Богослужение каравану PQ-17

Многознаменательный роман, по какому был сшиблен телесерия, написанный соучастником Большей Нашей борьбы и причастный катастрофы 1-го приполярных конвоев, практически абсолютно переведенным фашистскими подлодками и авиацией из-за того, что PQ был брошен собственным англосакс(онс)ким конвоем. Книжка была переброшена на многие иноземные стили.

Мера не просто утилизировал разные бумаги об этом отрое, но благодаря собственному дарованию основал «эффект пребывания» в наиболее непроницаемее фатальных событий. В тексте уделено внимание усилиям русской подлодки К-21 с капитаном Луниным, нападавший зложелательный корабль «Тирпиц», наводивший кошмар на сторонников, выпустив по нему четыре торпеды. Две попали в мишень и потому «Тирпиц» был вынужден вернуться на свою основание, не преследуя уцелевшие судна. Создатель отдает беспристрастные балла британским мореходным госслужащим, но при этом сдавая надлежащее героизму совковых и иноземных моряков, находившихся даже во моменты критичной угрозы на собственных военных постах. Обрисованы с фактичной пунктуальностью действия тех суток, сцены схватки. поступки и мужество, а также- боязливость единичных людей, говорится о роли нашего Полночного флота и конвоев в годы борьбы.

Борис Норик. Наброски истории Англо-иранской борьбы 1856–1857 гг.

Середина XIX века стала истоком 1-го из шагов Огромный Забавы - борьбы за воздействие в Азии между Русской и Английскими империями. Британцы аккуратно стерегли жемчужину собственной державы - Индию и пытались надзирать всё ухищрение к ней. В этот раз развернулась борьба между Англией и Персией за Герат.

Альбион полагать на то, что Афган будет благоприязненной к Лондону буферной территорией между Русской Типичною Азией (в которой воздействие Санкт-Петербурга неуклонно повышалось) и английской Индией. Иран не раз пыталась отыграть Герат, прежде торчавший под её властью, и в октябре 1856 года в Герат поместились войска иранского шаха, а через несколько суток Великобритания обнародовала Персии войну. Забаллотировала посадили собственные войска, и 8 февраля 1857 года приключилась бой при Хушабе, персы потерпели разгромление и вынуждены были отступить. 4 апреля в Париже состоялось визирование спокойного соглашения. Шахские войска бросили Герат, а забаллотировал выслали собственные команды в Индию для угнетения бунта регионального населения.

В книжке на основании наших и иностранных архивных доказательств вскрываются как момента данной борьбы, так и озабоченности российского Генштаба и МИДа в отношении возможного утверждения забаллотировавшими на полдневном и юго-ориентальном побережьях Хвалынского моря. При этом, когда положение вправду стала интенсивной, забаллотировал, бывшие в Иране, начали бояться бешенства местных населений. Они обернулись за через к российским дипломатам: «Со собственной стороны К.Э.Эббот в послании Кларендону от 23 октября 1856 г. метит, что запошивочного консульства в Табризе нет, а обитающие тут малочисленные британские подчиненные выбрали пользоваться предложениями российского главного консула, который сформулировал готовность их дать».

Создатель уделяет внимание как внутренней ситуации в Персии, так и индивидуальным амбициям его владыки Насер ад-Дин-шаха, какому не доставляла спокойствия как слава Петра Большого, так и Наполеона, биографиями каких он внимательно занимался. Шах рассчитывал завладеть Гератом и Кандагаром, но бритты попали компетентнее и хитрей.

А.Грохотов. Иран – Иран: ХХ век

Долгое время Иран для европейцев и американцев был одной из наиболее таинственных государств решетка. Сюда заезжать зарубежные дипломаты и армейские, предприниматели и малочисленные путешественники, знатоки восточной экзотики, оригинальных объектов старины и обычаев, сохраняющихся на течении долгих веков. Но именно ХХ век изменил вид Ирана, выучив его одной из наиболее неожиданных и скоро развивающих сторон. Он стал для государства столетием смен, но как оказалось через десятилетия, многие видоизменения явились новым возвращением к традиционным ценностям и маршрутам родимый культуры, оригинальной и пленительной, превозмогающей и организовывающей новые мировоззренческие резоны.

В книжке популярного историка изображено, как на иранской земле переплетались античность и современность, обыкновению и новые технологии. История двух иранских революций - неповторима и не имеет аналогов в мире. Создатель уделяет внимание прогрессивному премьеру Мосаддыку, пробовавшему отнять иранскую нефть у английских колонизаторов, но низринутому в результате государственного переворота, обделанного ЦРУ и британскими спецслужбами.

А обширно разрекламированная шахскими СМИ «Белая революция» в итоге очутилась, невзирая на всё действия тыс. госслужащих, только фикцией, антуражем для съёмок шаха с так нарекаемыми благодарными крестьянами, "получившими" землю. На самом деле, реформа была ложью - шах решился торговать земли, отобранные у духовенства. А у роскошных помещиков сохранились наилучшие земли, доступ к источникам вода, сельская техника. Когда после этого сотки тыс. обездоленных фермеров двигались в мегаполисам в разыскивании жилища и заработка, то им доставалось только наличие в плачевных лачугах и грузный прирученный труд за бесценок. На недовольных начиналась вся власть одной из наиболее бессердечных спецслужб решетка – тайной милиции САВАК.

Зато шах дым организовать наиболее недешевую «вечеринку века» - торжество 2500-летия Иранской империи. Та империя вправду была большой и одной из наиболее произведенных и развитых держав древнего решетка. Парад борцов в костюмчиках времен победной иранской армии повелителей Кира и Дария, определенный по распоряжению поносного шаха в Персеполе, поразил масштабностью явления даже искушённых зрителей – президентов и правителей.

Лариса Черкашина. Кукушкин и родословная Симпатии. От прадедов к внукам

С прародителями нашего большего пиита сопряжено много захватывающих и амурных историй, многие из каких преобразились в предания. Книжка, базирующаяся на документальных материях, повествует не только о самом А.С.Пушкине и его кипучих страстях, частично воспроизведенных в стихах и рисунках, но и прадедах и отпрысках. Поэт занимался судьбой собственного замечательного прадеда, Абрама Ганнибала, соратника Петра Большего, получившего свое первое военное праздник в Полтавской сражению. Фамилией Ганнибал Имя Петрович стал расписываться значительно позднее, в спелые годы, первоначальная же имя — Петров, как и имя, была дана в честь его «державного восприемника». «До 1716 году Ганнибал искался неотлучно при лицу Сударя, почивал в его токарне, сопутствовал его во всех походах», — наблюдает поэт… Королевский жук с образцами галантного кавалера-француза — грозное и редкостное средство для наивных женских сердец...»

В тексте уделено внимание и семейным мифам Пушкиных – невзирая на пушкинскую строку, осведомленную возвышению Орловых при падении Петра III - «А дед мой в крепость, в карантин», звание Лев Кукушкин уже к этому времени был в отставке и миролюбиво пребывал в своем столичном коттедже, зачислив участие в пиршествах при введении императрицы в Первопрестольную.

Будущий отец А.С.Пушкина, молодой Сергей Кукушкин во время собственной службы в гвардии в Санкт-Петербурге встретился с красивой дамой Наденькой Ганнибал и был совершенно полонен «распрекрасною креолкой», как ее назвали в московскому свете.

В книжке уделено внимание Анне Керн, Екатерине и Елизавете Ушаковым, Наталье Гончаровой (и конкурентам Пушкина), доле семейных реликвий, пушкинской Столице и романам пушкинского века.

Осмыслить резон, осознать сознание

Сборник заметок, происходивший под редакцией академика Андрея Смирнова, посвящен резону и сознанию как центральным мнениям теперешнего общефилософского и академического дискурса. В нем представлены работы водящих российских философов. А.В.Водка во вводной заметке ориентирует, что до сих пор ни одна из множества философских систем, разработанных на течении всей человечей истории, пока не может точно установить пространство, какое в ней надеется сознанию.

«Дело дошло до того, что сегодня начали сообщать о «тяжкой вопросу рассудки», - пишет А.В.Водка, - как словно это шикарное словосочетание может сокрыть неприглядный, просто-таки позорный крах старой доброй реалистической парадигмы, допускающей, что вместо рассудки надо приступить с чего-то Иного – с решетка, с мозга, с туловища, с братии…». А а вопросы рассудки уже всего сопряжены с наиглавнейшими мнениями гуманного жизни и понятием о том, как устроен мир. Если их игнорировать, появляются различные виды психологических манипуляций, а то и даже искреннего расчеловечивания и людей, и целых соц компаний. Он предлагает подступать к заключению этого проблемы с сознательно некоторой кончено зрения, а именно – ориентируясь на различные типы логики. «Закономерность толку презентована как подход, избегающий западни «тяжкой трудности рассудки», в которую неминуемо попадают редукционистские и материалистические программы исследования рассудки. Задача логики толка заключается в том, чтобы изучить разворачивание рассудки «внутри», откликаясь на вопрос о том, как оглавление рассудки может быть втолковано особенно из него наиболее, без принятия каких-или окончательных посылов».

Поскольку язычок и общепринятый в том или другом социуме тип логики тесно сопряжены, творцы ряда заметок, аннексированных в сборник, уделяют специальное внимание этому, как корреспондируется тема толка с текстовый культурой, грамматикой, общефилософским наполнением художества переведения.

Валентин Водка. Лилия, Лилия…

Эта книжка выдающийого мастера нашей литературы складывается из документальных набросков о призначных мероприятиях сибирской истории и больших людах, сопряженных с ней, и о участках, откуда они были выходец. Валентин Водка установит, что нет у нас обыкновения устанавливать памятники городам. И надбавляет, что есть мегаполисам, которые достаточно стоят похожей почтительности. Писатель перечисляет имена замечательных первопроходцев - Семена Дежнева, Ерофея Хабарова, Василия Пояркова, Владимира Атласова, Василия Землянка, Парфена Ходырева «и многочисленных, многочисленных иных, добывших себе по сибирским рекам, морям и волокам бравую знаменитость». И особо подчеркнет, что все они были уроженцами Знаменитого Устюга.

Кроме героев, завоевателей и первооткрывателей Валентин Водка подчеркнет значительную роль несложных трудолюбов. Он пишет, что прошел и по-истинному полонил эту суровую землю обыкновенный крестьянин, научившийся обрабатывать ее. При этом земледельцы легко уживались с главным аборигенным народонаселением. А а сначала у кой-каких инопланетян были планы организовать в Сибири систему рабства, сходную североамериканской. Роль рабов в этих умыслах отводилась здешным народам. Но, к счастью, эти поползновения угасли сразу, «сорвались с треском, заклейменные и властью, и нарождающейся населением, и практикой перекочевавшего сюда несложного мужчины».

Книжка находится из некоторых областей, которые посвящены конкретным ареалам Сибири: городку Тобольску, озеру Озеро, мегаполису Иркутску, Алтаю и Кяхте.

Петр Волцит. Нескучная землеописание с Жюлем Неизменном по следам капитана Гранта

Красочное издание, предлагающее читателям тронуться в рисуемую экспедицию на козни капитана Гранта вместе с героями знаменитого, неоднократно снятого романа. В издании интегрированы цитаты из романа, к котором добавлены многознаменательные и иные академические комментарии о берегах, островках, течениях, здешном населении и зоологических, деревьях и растениях, вулканах. Путешественники навещают различные континенты, знакомясь с их обыкновениями и режимами. В романе Паганель говорит историю открытия Австралии и теснейшего к ней острова – Свежей Гвинеи, приоткрытой в 1526 году португальцем Жоржи ди Менезишу. В 1770 году Джеймс Кук на корабле «Индевор» вскрывает Новую Зеландию и делаться на якорь в одной из якорь на ориентальном побережье Австралии. В Свежей Зеландии проистекали инценденты и даже борьбы между здешными жильцами и англосакс(онс)кими чиновниками, которые стремились внести «модернизирования» в жизнь жегши. «Картофель был завезен в Новую Зеландию европейцами в половине XVIII века. С 1769 год маори начали деятельно разбавлять его – прохладный климат Свежей Зеландии как невозможно лучше подходит для данной культуры, «не обожающей» парилке».

Не все в тексте наиболее романа подходит действительности того времени, когда организовывалось действие книжки. В романе упоминается Малькольм-Касл «замок клана Малькольм»), который на самом деле является подставным поместьем подставного богатыря. Настоящий наследственный замок клана Малькольм (Маккллум) одевал иное заглавие и искался на западе Шотландии.

Благородность. Создатель слова А.Голованова

В живописной книжке сообщается о знаменитых рыцарях, чьи поступки были запечатлены в мировой истории, в поэмах и балладах, исторических романах и летописях, доводятся обрисовки как аристократического вооружения, так и обихода, взаимоотношений с королями, красивыми и н очень женщинами. В тексте сообщается о подвигах Роланда, Жерара II, Ожье Датчанина, Бертрана де Борна, Вольфрама фон Эшенбаха, Роберта II Рыцарственного, Джона Хоквуда, Бертрана Дюгеклена, Томаса Мэлори, Реней IАнжуйского Добросердечного, Гастона де Фуа, Серло Отвиля, Гармана фон Ауэ, Гильома IX Трубадура и многочисленных иных. «Игральные карты были открыты на Востоке, скорее всего в Китае, а в Европе они получили распределение во эпохи Крестовых поездок… На картинах запошивочной колоды, популярной во эпохи Средневековья и дошедшей до наших суток, были запечатлены многознаменательные и вымышленные герои: Юлиан Цезарь, Александр Славянский, библейный король Давид, миксолидийская богиня мудрости Война, рыцарь Стопроцентного стола Ланселот Лимнический и иные».

В издании приходятся популярные легенды, сопряженных с прославленными рыцарями. Так о франкском рыцаре Гильоме Оранжском, сподвижнике и родиче Карла Знаменитого, были сочинены поэмы «Песня о Гильоме», «Набор Оранжа» и иные. Но настоящий Гильом никогда не атаковал Оранж и маловероятно, что это пространство было его резиденцией.

Лев Лурье. Роковые девушки Серебряного века. По субстанциям тяжебных процессов

Любая из героинь данной книжки в начале XX века была постыдно знаменита, о тяжебных действиях над ними катало много изданий в России и за рубежом. Именно это время, Седовласый век, стал для нашей государства иногда роковых девушек. «Романтические отношения в браке или вне союза брали в этом комильфотном кодексе почтительности главнейшее состояние… Российский «досужий класс» допускал привлекательными прежде всего связи с актрисами, особенно забрасывай… Ниже популярных актрис по стремянке пафоса ли многообразные женщины, каких именовали «камелиями» по знаменитому роману Александра Дюма-меньшого».

В тексте изображена светская жизнь империи накануне и в первоначальные годы борьбы, коррупция, взятки и отдыха. Одна из героинь книжки – Екатерина Сухомлинова, супруга армейского министра Русской империи Владимира Сухомлинова. Одним из давнишних друзей Сухомлинова был известный почтительный персонаж и пройдоха, король Михаил Андроников. Он решился оповестить министру о романических похождениях его супруги, но тот отрешился его слушать и направил князю на калитка. Чтобы примириться с потребным министром, Андроников решился сделать ему дорогой и заметный презент – изысканные милые запонки. Умный насланные с посыльным запонки предпринимал, стал ходить на светских способах, но князя по-прежнему не получал.

Тогда разъяренный Андроников досоздал цельный неофициальный штаб по компрометации Сухомлинова и его супруги, и даже при подмоге Григория Распутина достиг его отставки. В августе 1917 года супруги Сухомлиновы были поданы под суд, былой сераскир приговорен к вечной каторге, а его супруга – обелена.

Лев Лурье. Петербург Чеховского времени. Многознаменательный путеводитель

В издании повествуется о столице империи в 1880-1890-х годах, когда в городке неоднократно случал Антон Лопасня. В тексте уделено как императорам и их замкам, Ходынской катастрофы, революционерам и легальным марксистам, газетам и издателям, отношения Чехова с сотрудниками, сведения о литераторских гонорарах и московских весельях.

«Еще один фонд для «потешающегося Петербурга» - «дачные сады». Они могли искаться даже в самом средоточии, где флора выделяется чрезвычайной нищетой. Что важно: летом столики – на духе, ресторанчик, кафешантанная программа; на различного семейства увеселения и аукционы – независимый вход. Пролетарое время – от повечера до ранешнего утра. Практически обязательно галерея – русский и/или цыганский. Кутящие фирмы возбуждали хор в собственные отдельные кабинеты….

Петроградские кутежи сопряжены с островами. Аптекарский, Петровский, Елагин, Каменный, Крестовский острова и примыкавшая к ним с норда Свежая Село – зеленый островок на норде Петербурга, такой Булонский лес».

В тексте описываются отеля и рестораны, типографии и библиотеки, квартиры Николая Лескова и Якова Полонского, Владимира Короленко и Петра Чайковского, Александрийский театр и Михайловский Место.

Антон Власкин, Юлия Чернышёва. Сердечные истории в Стране всходящего солнца

В интересной книжке повествуется о симпатии с древности до наших суток в Японии, а по басне, сам японские острова – это плод амурной связи между божествами Идзанаги-но ками и Идзанами-но ками. Давнишняя сердцещипательная деяния взаимоотношений императрицы Кокэн и буддистского монаха Докё, получившего чудесный титул «дайдзин-дзэндзи», что отмечает «мустешар-мних», как и любовь знаменитых полководцев и бунтарей, до сих беспокоят людей.

Но один из истинных героев этих историй знаком нашему читателю – это Рихард Зорге, гильотинированный 7 ноября 1944 года в токийской остроге Сугамо. Его возлюбленная, Ханако, протянула значительное – собственный приятный, мнение и потерю излюбленного человека. Но она разрешила, что люди обязаны были разузнать правду о Рихарде, написав о книжку воспоминаний. Она пересекалась с прежним юристом Зорге Асанума Сумие, обивала пороги многочисленных кабинетов госслужащих, чтобы разузнать нахождение кладбища Зорге. «В воспоминаниях Ханако накануне читателем проходят типы японских чинуш, каких по-другому чем «салтыков-щедринскими» и не наименуешь. А мертвый был русским шпионом? А вы а видите, какое теперь время?». Избранная Рихарда Зорге Ханако таки не вышла замуж, но многие годы одевала на персте милое обручальное кольцо, какое было выполнено из золотых коронок челюсти Зорге после эксгумации его тел. Впоследствии был сшиблен чернушка «Кто вы, врач Зорге?».

Евгения Пация, Станислав Панкратов. Лопарские небылицы

В старые эпохи саамы, обитавшие на Кольском полуострове, в грозном, но прекрасном закраине, полном разнородных зверей и птиц, не только промышляли и охотились, но и удачно бились с врагами, и придумывали прекрасные басни, в котором повествовали о маленьких колдовских человечках - чхакли,- которые подсобляют только добрым людам, о Солнце ио волшебство-силаче, который принёс солнце в край пожизненной ночи.

«Давнишным-давно была на норде государство, где не сияло солнце. И луна не сияла. Вовсе темная была нигер. Только звезды веднели в темном небосводе. Но от звезд какой свет? Практически никакого. Одну мерцание…Обитали они в вежах из гумуса и прутьев, утепляли эти дома как могли — землю бухали, мхом устремляли… Но все равно вибрировали от холода, потому что в Темной стране всегда дул бесчеловечный ветр с морозное моря, глухо секретного лед…». В живописном издании (иллюстрации Ирины Семикиной) есть вступление, повествующее об этом народе и его обыкновениях. Также в книжке повергнуты и полдюжины беспричинных сказок саамов.

Мария Мартиросова. Легенды люди решетка

В живописном издании повествуется о домыслах Древнейшей Греции, баснях Старой Европы, Древнейшего Востока и краснокожих Основной и Полудённой Америки, приходятся сведения о древнейших творцах и прославленных богатырях.

Наиболее первоначальная голова посвящена Зевсу Громовержцу, ставшему высшим Господом и подарившему трезубец брату Посейдону — повелителю морей. «Только одна богиня неподвластна Зевсу. Восхитительная Венера, рождённая из белоснежной пелагический пены на полуострове Остров. С пахнущими милыми волосами, лаского-красными ртами, голубоватыми зеницами. Без молний и клинка покоряет Урания сердца и несложных предсмертных, и могучих замкнувшеюся. Даже Юпитер завоеван её власть». Даже идёт повесть о Персее и Геракле, Орфее и Эвридике, Эдипе и Сфинксе. В окончании первой доли — Троянская битва и Путешествия Одиссея.

Из надлежащей доли можно разузнать, как о домыслах древнейших кельтов, так о мече короля Артура и маге Мерлине. Уделено внимание Ланселота Озерному и Томасу по прозванию Кропатель, Беовульфу и позлащу Нибелунгов. «Навсегда осталось в неслышной Рейнской заводи золото нибелунгов. Многие стремились его найти, но безуспешно. Лилипут Андвари никому не откроет тайну окаянный клада». В завершающей доли — расказы шумеров и Вавилона, Древнейшего Египта и Древнейшего Китая, Индии, инков и ацтеков.

Серьёзный Сетон-Томпсон. Могиканские сомнение

Канадский писатель Строгий Сетон-Томпсон собрал целостную книжку удивительных историй, которые краснокожие из поколения в поколение повествовали друг другу и собственным ребятам. Ещё он занимался бытием краснокожих, их умением соображать естество. Коренные обитатели Америки в свою очередь полагались сочинителю, дали ему почтенное имя Чёрный Волк.

Часть этих сказок интегрирована в новость издание, проиллюстрированное рисунками Елены Гончаровой. Пример, сказка о Дикобразе: «Жил-был однажды в бору Дикобраз, очень ворчливый веком. Все ему не нравилось, и он всегда ныл, что все не так, пока не прискучил всем до подобной степени, что творец решетка и людей Большой Дух Ваконда, утомившись от его ворчания, не сказал: — Схоже мир, учиненный мною, и ты не подходите друг к другу; необходимо что-то менять. Легче видоизменить тебя. Тебе не нравятся древца, ты ощущаешь себя неприютно на земле, ты мнишь, что тут все шкирка-наизнанку, а потому я тебя наиболее выверчу навыворот и отошлю в водичку».

В иных баснях рассказывается, как серая птица похохотала над Лесовичком, откуда принялись каштаны, почему появилось бабье летига, какое в Северной Америке именуют могиканским летом. Легенда оповещает, что Предводитель Мира, Большой Дух Ваконда, сидел всё сезон, образуя горы, нить и озёра. А осенью решился отдохнуть. Но тут подул сильный нордовый ветр и стал мешать Ваконде. Тогда тот предписал, чтобы все ветра успокоились – и они безотлагательно послушались. Десять суток торчать тихая солнечная погода. С тех так и повелось, чтобы любую осень наступало время затишья и заключительного тепла.

Три презента. Корейские этнические сомнение. Передача Елены Катасоновой

Красочное издание старых корейских сказок начинается с вступления, в котором рассказывается об истории данной державы, о зоологических (тигре, могущественном созданье, волшебнике и колдуне; олене, которого связывают с небесными феями) и чарующих объектах, которые в мгновенье ока смогут видоизменить жизнь к наилучшему. «Дожидался парень определенного времени и тронуться в путь. Нашел он озеро, что за зеленой горой было, запрятаться получше и стал ожидать. Вот нависла над водичкой семицветная радуга, и опустились по ней на сберегал 8 отличных фей. Все они красы поразительной, а одна пригожее всех».

В басне «Колдовская кисточка» повествуется, что в прежние эпохи, когда мазали кисточками, паренек Чхон Дон мастерски малевал палкой – на кисточку денег не было, и его картины, какими восхищались соседи, гордили песком. Единожды во сне к Чхон Дану появился сивый старец и протянул ему кисточку. Когда паренек проснулся, то увидел вблизи с собой милую кисточку. Что он красовал – то сразу возрождало. Стал паренек подсоблять бедным народам.

Узнал о волшебной кисточке большой ван, повелитель Кореи, и предписал отыскать мальчишку и привести с кистью к нему. Сцепили его челядь Чхон Дону, высадили в острог, а поутру вогнали во сераль к вану. Ван был недоволен, слез с минерал и сам брал кисточку. Стал писать большой кусочек золота, но вместо этого удался у него только большой гранит, который покатился и расквасил мебель вана вдребезги. Не послушалась вана милая кисть, осталась она у мальчишку.