Обзор: «История блатной культуры: Почему мы знаем «Владимирский централ» наизусть? / Уроки истории»

2024, Минаев Live.

Если вам некогда декламировать жирные книжки про историю российского шансона (пример, Максима Кравчинского), можно смотреть 50-мимолетное видео Сергея Минаева. Писатель и киносценарист подался вопросом: почему он, будучи максимально далёким от свой культуры человеком, знает напамять рефрен песни Михаила Сферы «Владимирский централ»? Да и не только он, все в России его ведают. Как же так вышло?

Знает ли Минаев назубок «Мурку» и «Гоп-стоп», из выпуска мрачно, ибо речь в нём не столько о русском шансоне, сколько о долгой истории слияния свой культуры с массовой. Рассказчик затевает издали, со времён каторжанина Достоевского – и достаточно досконально сообщает о стези на каторгу («стези» в непосредственном смысле – в Кашлык осуждённые шли пешком) и об отношении локального населения к «кандальникам» и к жалостливым зековским песням. В движение XIX века «блатную романтику», в том числе и в песенной форме, поневоле разносили по стране свободные законопреступники, побродяги, бизнесмены, ямщики… В начале прошедшего века значительное воздействие на устройство киножанра очутило формирование Одессы как крупного порта: в свой арго попало много слов из идиш (в том числе и сам термин «блат»), а сочетание блатарских песен с иудейской музыкой в принципе оформило то характер, какое к концу века приобретет заглавие «российский романс».

Отношения советской власть с свой музыкой были очень противоречивыми. После революции из кутузок вышли как «общественно-политические», так и уголовники. Были ли они общественно ближными, вопрос спорный, но и те, и иные на тот момент прокормились казематной культурой. Вероятно, потому в 30-е годы Леонид Утёсов официально выполнял «С одесского кичмана» и «Гоп со смыком», а возобновивший из эмиграции Александр Вертинский – собственные не имеющие отношения к социалистическому реализму романсы. Амнистия 1953 года, избавление репрессированных – эти действие все больше тесно переплетали казематную культуру с «гражданской». В 60-е и 70-е жанр не приветствовался, но получил преширокое распределение на отдельных магнитофонах – Высоцкий, Нордовый, прислужные песни бряцали приблизительно всюду, помимо государственного ТВ и радио. В 90-е, по мнению Сергея Минаева, вернулась в моду криминальная романтика, а саундтреком жизни по мнениям, культу денег и успеха как раз и стали свые песни во верху с «Владимирским централом». Суждение на самом деле неоднозначная, но ведущий достаточно внушительно её объясняет. А для больше бездонного обучения вопроса есть гладкие книжки.

Алексей Мажаев, «ИнтерМедиа»