Обзор: «Старые песни о главном» с комментариями соавтора про «плохих русских»

2025, «Город».

В честь Престарелого Нового года Леонид Парфёнов решился припомнить о своём плане «Престарелые песни о основном» и сориентироваться в том, насколько новогодний мюзикл 1996 года споспешествовал происхождению в российских господах «русского неоимперского эмоции». Сам Леонид, конечно, считает, что добросердечная ностальгия не приводит к реваншизму и даже триллер «Брат-2» сам по себе не виноват в возрождении в России культа мощь и великолепия. Хотя, необыкновенных доводов, помимо «это не так трудится», в содействие своей концы зрения Парфёнов не приводит – полагаясь основным типом на здравомыслие зрителей.

Леониду намного увлекательнее повествовать истории о творении «Престарелых песен о основном», о выдуманных им номерах и сложностях при олицетворении проекта в жизнь. Соавтор «Престарелых песен» по-былому гордится данной службой и считает её очень лучшей – и попытайся спорь с тем, что для 1996 года это был промтелевизионный таран. Парфёнов может часами повествовать про любого персонажа, но он промтелевизионный человек, потому в эфире оставляет самое увлекательное, так что созерцателю, вероятно, захочется ещё тонкостей. Леонид упоминает, как запутанно было без веба пояснить на перстах молодым музыкантов, что за песни им предполагаются для выполнения. Приводилось дословно лично петь, а, пример, про «Песенку шофёра» Парфёнов сказал Леониду Агутину, что это эдакое практически бразильское произведение. Как уговаривали Софию Ротару и почему она сама вызвалась править бричкой, какие правки Михаил Державин внёс в свой конферанс в «Престарелых песнях о основном 2», откуда принялись продавщицы дурак и арбузы в кузове грузовика, как Жанна Агузарова стала прогрессивной американской артисткой, критикующей язвы капитализма, за что посижевал герой Гарика Сукачёва – ответы Парфёнова бряцат весьма занимательно. Кроме того, Леонид через 30 лет выявляет отдельные «пасхалки», тайные в сюжетах «Престарелых песен».

По мнению многочисленных, проект отпустил из бутыли джинна ностальгии по «Совку», но Парфёнов считает по-другому. К 1996 году общество нуждалось в каком-то объединяющем поколения шоу, и развлекательные «Престарелые песни о основном» очутились очень кстати. То, что теперь представляется воспеванием русской эстетики, творцы проекта мнили пародией и постмодернистскими забавами. Хотя, толпа проще шутки над штампами русского кинематографа всё одинаково не различила.

Алексей Мажаев, «ИнтерМедиа»